Что почитать из классики: лучшие книги на свете. Часть 1
Классическая литература учит жизни, любви и формирует наш характер. Мы выбрали лучшие книги из когда-либо написанных, и рекомендуем их к прочтению.
Десятый роман Рушди, полный исторических метафор, задевающий важный вопрос, что было первым – Восток или Запад. По прочтении романа на любую историческую книгу смотришь как на детские фантазии – снисходительно и без должного уважения – понимая, что нет однозначных исторических истин, есть домыслы и неизвестно чьи цитаты, из которых впоследствии складываются факты, которые трещат по швам.
Читать в принудительном порядке всем революционерам и революционно настроенным товарищам. В своей известной антиутопии Оруэлл наглядно демонстрирует, куда могут увести группу решительно настроенных «свобода, равенство, братство», и что для любых лозунгов есть одно большое «но» - стремление одних подчинять и готовность других подчиняться. Хочешь не хочешь, а проводишь параллели с революцией 1917 г. и всем, что за ней последовало.
Читайте также: Конец света: фильмы, которые нужно успеть посмотреть. Часть 1
Торжество абсурда, старт жанра фэнтэзи – и лучшая сказка на свете. Удивительная по силе воздействия на воображение история о приключениях девочки Алисы сначала в кроличьей норе, а потом на другой стороне зеркала. После двух сказок об Алисе Кэрролла как только не называли - и философом, и пророком, книги разобрали на цитаты, сняли по книгам несколько мультфильмов и фильмов.
Главный роман бит-поколения по противостоянии свободолюбивого пациента и деспотичной старшей медсестры в психиатрической больнице. Книга слегка отличается от знаменитой экранизации с Джеком Николсоном в главной роли – в книге повествование ведется от лица одного из пациентов, который в фильме отодвинут на задний план, а внимание сконцентрировано на персонаже Николсона. Роман включен в список 100 лучших англоязычных произведений с 1923 по 2005 года журналом Time.
Замечательная история о типичном американском богатстве начала ХХ века – Первая мировая позади, экономика прогрессирует, особенно хорошо себя чувствуют те, кто нажился на сухом законе, общество тонет в деньгах и развлечениях. Герой Фицджеральда попадает на Лонг-Айленд, где знакомится со сливками общества и сопротивляется пучине вечеринок, красивых женщин и хорошей выпивки – во главе party-движения стоит Гэтсби, личность сильная и противоречивая. Лучшая книга о том, что деньги все портят, а кабаки и бабы доводят сами знаете до чего.
Популярнее этого немецкого романа только произведения Ремарка. Криминальная по своей сути и безумно красивая по своей форме история о человеке, который от рождения был наделен феноменальным обонянием – в итоге всю жизнь он является рабом своего дара: стремясь составить и сохранить идеальный аромат, он идет на убийство, одно за другим, и в итоге заканчивает трагично. Зюскинд отлично передает ароматы буквами, лучше, чем, скажем, это получилось у создателей экранизации романа в 2006 г. Об экранизации задумывался когда-то сам Стенли Кубрик, но в итоге пришел к выводу, что переносить творение Зюскинда на экран нельзя – его это испортит.
Читайте также: ОСЕНЬ 2012: 10 лучших театральных гастролей
Экранизация Питера Джексона – известного толкиниста – настолько детальная и скрупулезная, что, казалось бы, в том, чтобы перечитать исходник, нет никакой необходимости. Ошибка. Будучи филологом, знатоком средневекового эпоса Северной Европы, Толкин создал свой отдельный мир, основываясь на финском эпосе Калевала и легендах Артуровского цикла (кельтская история Британских островов). Да настолько убедительно, что тысячи толкинистов по сей день собираются где-нибудь в лесах и устраивают ролевые игры.
Свой первый и, как стало понятно впоследствии, великий роман Остин начала писать в 21 год – он ничем не впечатлил издателей, и более 15ти лет пролежал, что называется, под сукном. Остин всегда писала искренне и реалистично – ее романы всегда задевают за живое, в них нет изящества и выпендрежа, обыкновенные чувства обыкновенных людей, то есть, как ни крути, классика.
Валлиец с норвежскими корнями, мастер парадоксов и отчасти гений, Даль дал нам Чарли и Шоколадную Фабрику, а также Матильду, но лучше всего у него получалось шокировать нас своими около-чеховскими рассказиками, с той лишь разницей, что в финале у читателя, как правило, брови резко ползут вверх, а рот расплывается в ироничной улыбке. «Я пишу только о том, что захватывает дух или смешит. Дети знают, что я на их стороне», говаривал Даль.
Читайте также: Конец света: фильмы, которые нужно успеть посмотреть. Часть 2
Выбрать что-то одно из всего Достоевского совершенно невозможно, поэтому мы остановились на любимом. Великое произведение гениального человека. Достоевский – он всегда про чистоту vs. порок. Все попытки инфантильного эпилептика князя Мышкина стать обычным грешным человеком приводят в никуда – точнее, лишь к осложнению болезни. Женщины, деньги, соперничество с другими мужчинами, власть и другие соблазны над Мышкиным не властны – он постепенно вянет к окончанию романа, но на фоне тотального раздрая в душах всех остальных персонажей Мышкин – что воскресший Иисус.
Дебют Бэнкса в литературе, готичненький роман о странном мальчике Фрэнке, который, по мере взросления, узнает лучше и мир, и себя, и не всегда рад тому, что узнал. Некоторые подробности в книге вызывают откровенную тошноту и способствуют каким-то пубертатным рефлексиям, в целом же это идеальный постмодерн в литературе: философская подача, помноженная на какой-то коммерческий абсурд.
Если верить вдове Булгакова, последними его словами о романе Мастер и Маргарита перед смертью были «чтобы знали… чтобы знали…». Чтобы ЧТО знали – остается загадкой. Что талант не дается безнаказанно? Что человек – букашечка, не властная над следующей секундой своей жизни? Как бы там ни было, мистическая мелодрама врезалась в сознание миллионов – мы лично знали людей, которые после нескольких первых глав ходили по улицам, оглядываясь. Живи Булгаков в США, роман экранизировали бы в Голливуде еще при его жизни. В СССР М и М стал подпольной отдушиной для интеллигенции – впрочем, ей он по сей день и остался.
Можно, конечно, почитать Лолиту на сон грядущий. Можно чуть подрасти и проглотить за пару вечеров Камеру обскуру, можно даже замахнуться на Защиту Лужина. Но чтобы пройти весь Дар, от начала и до конца, не сбиться на этих бесконечных, на две страницы, предложениях, отличать автобиографичные нотки от вымысла, осилить последнюю, четвертую главу – книгу в книге – может только человек, которому в литературе нужно СЛОВО, а не дело.
Бравый солдат Швейк чем-то похож на голливудского Форреста Гампа – эдакий болван, которому живется плохо, и он идет на войну, и умудряется там не погибнуть. Интеллигентная сатира в лучшем исполнении – многие шутки, правда, понятны нам менее, чем современникам Гашека, но насмешка над ленью, ограниченностью, пьянством и отсутствием каких-либо моральных устоев очевидна и вне времени, ведь это вечные «ценности».
Илья Ильф и Евгений Петров работали литературными неграми у известного советского писателя Валентина Катаева: именно он предложил им накатать для него роман о бриллиантах, зашитых в стул, а сам уехал отдыхать в Батуми. Приехав через какое-то время и прочитав первые шесть листов произведения он сначала хохотал как ненормальный, а потом сказал Ильфу и Петрову, что не имеет права даже рядом стоять с этими страницами, что они самостоятельные творческие единицы – благословил, так сказать. Какое, должны мы сказать, СЧАСТЬЕ!
В списке 100 книг века французской газеты Le Monde Посторонний стоит на первом месте. Лаконичный Камю (в романе все предложения короткие, и, как правило, в прошедшем времени) впоследствии позаимствуют многие европейские писатели ХХ века. Посторонний – об одиночестве и безысходности, о поисках себя и смысла своего существования. Экзистенциализм чистой воды, головная боль и депрессия.
Читайте также: Кто ж его посадит или ТОП-15 лучших скульптур Киева
Протагониста романа тошнит от всего, что его окружает, и от себя самого – он анализирует смысл тех или иных действий, сам с собой обсуждает назначение тех или иных предметов – читателя, наблюдающего за этой кропотливой неблагодарной работой, к середине книги самого начинает тошнить. Тем не менее, Тошнота, как любой плод экзистенциализма, вынуждает посмотреть правде в глаза: в большинстве наших действий нет никакого смысла, то, что мы создаем, не делает нас лучше, в религии нет успокоения, в любви нет счастья, жизнь – одиночество.
Сложно отнести это произведение к какому-либо жанру. Фантастика? Антиутопия? Нет, скорее, такая себе альтернативная история. Дети учатся в закрытой школе. Они растут, вместе готовят уроки, рисуют, участвуют в спектаклях. Они взрослеют зная, что отличаются от тех других, живущих за периметром. Со временем они узнают, что их участь – быть своеобразной фермой по выращиванию донорских органов. И вот теперь начинается страшная взрослая жизнь. Когда Кэти или ее друг переживают выемку, другую, а некоторые и четвертую, после которой наступает конец. И даже если им удастся доказать, что они тоже живые люди, с такими же чувствами и даже способны любить – это все равно ничего не даст. Эта книга страшна тем, что с легкостью описывает ужасные вещи. Непонятно только одно – почему никто не борется за свое будущее.
Читая эту книгу, понимаешь, что Нобелевскую премию Пастернак получил не зря, что бы там ни говорили. Завораживает не художественный уровень произведения - Пастернак скорее поэт. А сюжет, описывающий все перипетии огромной безжалостной и совсем непонятной войны, в самой гуще которой оказывается обычный человек с его привычками и принципами. И становится жалко этого человека, и обидно за него. Что он не смог приспособиться к этой новой жизни, не нашел своего места. Растерялся сам и потерял всех тех, кто был ему близок.
Эта история о генетически программируемом обществе потребления. Здесь один рождается в идиллическом мире, ему гарантирована жизнь в роскоши. А другой сходит с конвейера на другой уровень и должен довольствоваться тем, что имеет. Здесь все упорядочено и идет по расписанию. Нет зла и преступлений, нет обязательств, а брак до 30-ти считается ущербным. И при всем при этом каждый доволен тем, что имеет и каждый счастлив. Своим убогим нищенским счастьем. Беря во внимание 30-е, когда Хаксли создавал свой мир, невольно закрадывается мысль: он что-то знал!
Читайте также: У берез и сосен: 10 лучших парков для прогулок в жару
Мы бы назвали Геймана самым невероятным сказочником современности. Этот англичанин придумывает удивительные фэнтезийные миры, вплетает в них древнюю мифологию и фольклор, ставит их параллельно с нашим, и после прочтения Никогде уже сложно просто так спуститься в подземку. А каждая незнакомая старая дверь, с потрескавшейся краской, способна до мурашек на коже развить воображение. Рассказывать не будем, читайте.
Эта удивительная книга была единственной у Ли, она удостоена Пулитцеровской премии, сразу же после своего выхода стала бестселлером и не сдает позиций до сих пор. Она унесет в детство, окунет с головой в воспоминания о дворовых забавах, напомнит о давних друзьях и суеверных страхах. А еще покажет, что заброшенный дом и живущий в нем Страшила ничто в сравнении с ужасами взрослого мира. Этот роман почти автобиографичен. А прообразом лучшего друга Дилла послужил Трумен Капоте.
Небольшая философская притча Нобелевского лауреата Гессе заставляет задуматься о том пути, который выбрал каждый из нас. О том, можно ли вообще сделать правильный выбор, о больших и маленьких радостях и неизбежности ошибок. Сиддхартха бросил стареющего отца, богатую жизнь, отправился странствовать и путем ошибок и грехов смог найти умиротворение. Говинда не смог отыскать свой собственный путь и стал всего лишь последователем своего учителя. Под этой маленькой обложкой сосредоточена почти вся мудрость Буддизма и в ней каждый раз открываешь для себя что-то новое, о чем постоянно забываешь в бесконечной суете.
Аллегорический роман Голдинга, вошедший в сотню лучших англоязычных романов, считающийся одним из важнейших произведений западной литературы ХХ века, изучаемый в учебных заведениях по всему миру на протяжении шестидесяти лет в свое время отказалось печатать 21 издательство. Он вас потрясет своей жестокостью и абсурдностью. Вывернет наизнанку всю сущность цивилизованного человека, который, оказавшись в непривычных условиях может превратиться в дикое животное, сосредоточенное только на звериных инстинктах. И не имеет значения то, что ему не более 12-ти лет. Дети бывают очень жестоки.
Этот увесистый том повествует о специфике закрытого социума, в который с его привычками и устоями попадает новый обитатель. Место и время действия нарочно абстрагировано, местом может оказаться какой угодно дом, в котором все иначе, чем вне его стен. Здесь существует несколько группировок, несколько параллельных фэнтезийных миров, в которых прячутся существа, населяющие дом. Они живут по своим правилам и упаси вас Боже в них вмешаться.
